Жорес Алферов: «Я категорически против реформ науки!»

В день прощания с Нобелевским лауреатом вспоминаем его неопубликованное интервью, взятое легендарным обозревателем «Комсомольской правды» Леонидом Репиным

Сегодня, 5 марта, страна прощается с великим ученым. И в память о нем мы решили опубликовать неизвестное интервью с Алферовым, которое нигде не выходило.

При жизни великого академика Жореса Ивановича Алферова мы не особенно задумывались: как же он успевал все и всюду – работать в институте, поистине творя чудеса, заседать в Госдуме – единственный за всю историю депутат — Нобелевский лауреат, да еще наставлять молодых ученых. Как это ему удавалось? Притом, однако, интервью давать не любил, при возможности ускользал, ссылаясь на занятость – были у меня с ним такие случаи. Но при особой настойчивости, порою от нее и стесняясь даже, все-таки удавалось добиться свидания с ним. Именно что – свидания, потому что на этих встречах Алферов всегда был откровенен, никогда не лукавил, был неукоснительно прям, иногда и жесток в суждениях. Он имел полное право на это. Именно потому, рассчитывая на его прямоту, я спросил его:

— Жорес Иванович, как вы оцениваете состояние нашей науки сегодня? Ну, скажем, в последние годы?

— Если кратко совсем… Последние 25 лет (беседа состоялась в декабре 2014 г. – Л.Р.) мы были на технологической обочине большой дороги науки. Мне было тяжело видеть это. Сейчас мы, как и после войны…

— Вы имеете в виду Великую Отечественную?

— Да. Как после войны нам надо восстанавливать и науку, и промышленность. Ведь у нас, по существу, был ликвидирован с десяток основных направлений промышленности – таких, как авиапром, радиопром… Плохо дело и с образованием: проблема с учителями – я имею в виду их профессиональный уровень.

— А наши научные школы? Ведь российская наука всегда славилась своими могучими научными школами…

— С научными школами проблема огромная, даже еще и в моральном отношении: сейчас образовался разрыв между учеными разных поколений, чего раньше никогда не бывало. Необходимо возрождать научные школы.

— Но как их возрождать – декретом или указом не восстановишь… Ведь во многом это процесс естественный, логичный: есть авторитетный ученый, учитель – вокруг него формируются молодые люди, для которых этот человек – непререкаемый авторитет, светоч, тогда в общении, в работе с ним и формируется школа. Разве не так?

— Так-то так, это основа школы, только этого мало.

— А что же нужно еще?

— Необходимо базовое финансирование науки – как это было в советское время. Ведь что у нас произошло? Молодые ученые, уже добившись заметных результатов в своей работе, уехали из России в другие страны, где им создали лучшие условия для индивидуальной творческой работы. Там они продолжили начатое здесь, выношенное… Это подлинная беда. Это необходимо остановить, создавая необходимые условия для их работы дома. И даже еще лучше – чтобы и самой мысли уехать не возникало.

— И, наверное, надо дать молодому ученому надежду, нет – уверенность в том, что его работа, труд, все его профессиональные помыслы и в будущем будут нужны дома…

— А как же иначе? Ученый, его труд, его наука в целом должны быть востребованы на родине – иначе ничего путного не получится, если человек не будет уверен в своем завтрашнем дне.

— Вы считаете, в этом главная проблема нашей науки – удержать молодых? Первые-то попытки в этом направлении сейчас уже делаются.

— Проблема не только в этом. Я считаю, главная проблема даже в другом. Дело в том, что сейчас у нас наука не востребована в полном смысле этого слова. Нет востребованности исследований. Народ у нас очень талантливый, а стимула воплотить такую грандиозную талантливость нет.

— Значит, нужны новые реформы в науке?

— Нет! Я категорически против реформ! Последняя реформа с Академией наук, с моей точки зрения, ужасна. Но необходимо, прежде всего, удержать и развивать то, что есть. Восстанавливать старые научные школы и создавать новые. И в первую очередь я отношу сказанное образованию. Все эти направления надо развивать и продвигать, а для этого должна быть востребованность науки в экономике и в обществе.

— Это вы о том, как необходима наука в жизни общества. А если попытаться взглянуть шире…

— Уверен, что нужно привлекать ученых и для решения внешних проблем.

— Тонкое дело, Жорес Иванович. И какое гибкое…

— А как же иначе! Наука, по существу, и так правит миром, если глубже взглянуть. Скажу так: вся мировая цивилизация обусловлена развитием науки. Вот мы сейчас часто говорим «инновации» — а что это такое? Это знания, которые превращаются в деньги. Наука и деньги чеканит тоже.

— А как вы считаете, можно ли говорить о соревновании в науке? Не о соперничестве отдельных ученых, а как бы о соревновании научных достижений разных стран?

— Конечно, можно. Была холодная война – и это было соревнование, закончилась – и ушел стимул. Во многих отношениях отпала необходимость в напряженном соревновании. У науки вообще возможности безграничны: она может провоцировать мировые финансовые кризисы, но может и направить человечество по пути прогресса без губительных катаклизмов. На что я, по правде говоря, и надеюсь.