Когда россияне поймут, что «так жить нельзя»
20 февраля на планете в шестой раз отмечается Всемирный день социальной справедливости. Интересно, что с предложением учредить такую дату выступил в свое время президент Киргизии Курманбек Бакиев. В соответствующей резолюции ООН говорится о «необходимости дальнейшего наращивания усилий международного сообщества в области искоренения нищеты, обеспечения полной занятости, достойной работы, равноправия мужчин и женщин, социального благосостояния и социальной справедливости для всех».
Постсоветская Россия, страна, в которой, как известно, со справедливостью, в том числе и социальной, мягко говоря, не очень. По данным экспертов, у нас 70% национальных богатств владеет один процент россиян. Причём так владеет, что даже согласно официальной статистике, 13% граждан страны живут за чертой бедности. При этом, как показали исследования Всероссийского центра уровня жизни, проведённые в прошлом году, бедными себя считают 40% жителей.
Существуют ли способы в обозримой перспективе изменить или хотя бы смягчить эту ситуацию?
— Сам термин «социальная справедливость» вызывает у меня некоторую иронию, потому что за ним скрываются некие общественные ожидания. Само понятие справедливости меняется с течением времени радикально. Лучше говорить о социальном неравенстве, – говорит директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. – Что касается существа вопроса, сегодня современный мир переживает острейший кризис. Капиталистическое общество не может справиться с последствиями собственного экономического развития. Как мы видим, даже рост производства, рост экономики в условиях глобализации оборачивается растущим социальным неравенством, безработицей и прочими экономическими проблемами. Это растущее неравенство, снижение доходов большинства населения подрывают развитие экономики.
Поэтому необходимы радикальные экономические реформы, направленные в первую очередь на перераспределение собственности, экспроприации крупных капиталов в пользу большинства. Это классическая программа социалистов. Даже неважно, каким путём перераспределять собственность – революционными методами или путём постепенных экономических преобразований. Эта программа никогда не теряла своей актуальности и сегодня актуальна как никогда.
«СП»: — Российское общество слабо структурировано. Трудно сказать, есть ли у нас сейчас рабочий класс, крестьянство. Какая социальная группа людей в таком случае могла бы стать инициатором и воплотителем идеи перераспределения собственности в пользу бедных?
— Да, чем менее структурировано общество, тем более катастрофический характер принимают социальные деформации.
Очевидно, что в России социальные перемены не будут проходить по классическому марксистскому сценарию классовой борьбы. Более того, в чистом виде по этому сценарию никогда ничего не происходило, за редким исключением, как это было во Франции конца 18-го-начала 19-го века. Классовая борьба в том виде, как она описана классиками – это как дистиллированная вода, которая в природе не встречается. В жизни всё несколько усложняется и видоизменяется.
В России в ближайшее время будут создаваться своего рода межклассовые социальные коалиции, которые станут локомотивами социальных преобразований. Классов в чётко выраженном виде сейчас в России нет. Но в какой-то мере их роль могут выполнять, к примеру, жители провинции. Совершенно понятно, что та либеральная политика, которую проводит власть в интересах крупного капитала, наносит смертельный удар по российским регионам. Именно сформировавшиеся на российской периферии социальные блоки могут стать двигателями перемен в стране.
— Надо сказать, что в России сочетается несправедливость социального общества с существенным патернализмом, — рассказывает известный учёный, генеральный директор «Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования» Сергей Кара-Мурза. – Подобные примеры известны с древности. Даже при рабовладельческом строе встречалось нечто подобное. Людям создавали минимально приемлемые социальные условия, чтобы не доводить их возмущение до опасных для власти пределов.
И сегодня именно социальные подачки или помощь, кому как больше нравится, сбивают градус недовольства нашего общества.
При этом общество находится в очень подвешенном состоянии. Люди до конца чётко не понимают, чего они хотят. Большинство настроено не на то, чтобы каким-то образом сделать общество более справедливо устроенным, а встроиться в те условия, которые есть.
Тут ещё важен такой момент: если не акцентировать внимание общества пропагандистскими и художественными методами на уродливости того или иного явления, оно и не воспринимается большинством, как зло.
Например, в 80-е годы 19 века русские крестьяне не понимали народников, которые говорили им о несправедливом устройстве царской России. Иногда даже тащили агитаторов в полицию. Но прошло несколько десятков лет и молодые, нередко образованные крестьяне внезапно осознали проблему несправедливости и неравенства. Для них она олицетворялась в помещиках, владевших огромными земельными наделами. В 1902 году начались крестьянские восстания по всей стране. Эти выступления не прекращались до революции 1905 года.
Это классический пример, когда отцы смотрят на несправедливость, как на неизбежное устройство мира, а дети уже не хотят с ней мириться.
«СП»: — Но сегодня многие помнят, что когда-то мир был устроен по другому, и ощущение несправедливости нынешнего социального уклада довольно распространено…